Восходит солнце на востоке
И первый луч касается земли
В лесу проснулись птахи поднебесья
И песнею своею залились они.

Пой эту песню соловей
На душу, ты бальзам пролей
Пропой про красоту степей
Пропой про широту моих полей.

О! эта песнь души моей
Пой эту песнь ты славный соловей
Мелодия звучи, не умолкай
Природы дар ты принимай

Росой покрыта вся трава
И свежесть утра так мила
И аромат лесной сосны
Дарует ясность чистоты

Родник журчит в овраге
Ключом бьёт чистая вода
Ручей бежит к дороге
Где начинается река

Проснулся новый день
Сверкая красками природы,
Даруя каждому ступень
Открывшейся свободы.

Маленький мальчик сидел у дороги.
Танком ему переехало ноги.
Добренький дядя в китайской фуражке
Пулей в живот успокоил бедняжку.

Маленький мальчик сидел у дороги.
Танком ему переехало ноги.
Добренький дядя в китайской фуражке
Пулей в живот успокоил бедняжку.
Мальчик нейтронную бомбу нашел,
С нею мальчонка в школу пришел...
Долго смеялась завгороно:
"Школа стоит, а в ней - никого!"

Мальчик за грушей на дерево влез,
Старый Пахом достает свой обрез.
Слышится выстрел, отчаянный крик...
"Сорок второй" - улыбнулся старик
Маленький мальчик на крыше сидел,
Солнечный луч ему голову грел.
Рухнула крыша, хрустнули кости...
Нет, не поедем мы к мальчику в гости.

Маленький мальчик на льдинке поплыл,
Сзади к нему ледокол подвалил.
Нету отрадней картинки на свете:
Слева пол-Пети и справа пол-Пети!

Маленький мальчик конфетку сосал,
Сзади подъехал к нему самосвал...
Завтра наутро писали газеты:
"Мальчик погиб, подавившись конфетой".
Маленький мальчик на стройке гулял,
Башенный кран рядом груз подымал.
Тяжесть не выдержал старенький трос, -
Мальчик ушами к сандалям прирос.

Маленький Петя на травке лежал,
Миша нечаянно с крыши упал.
Не разобрали родители в морге:
"Где же чьи руки, и где же чьи ноги?"

Я помню молодости время,
Те бесшабашные года,
Когда меня и в хвост и в темя
Клевала шалостей орда.
Я так то помню: первый друг,
Потом второй и третий вдруг,
Потом сплошной порочный круг –
Угар, отменные пирушки,
Веселый смех, пивные кружки,
Подъезд, развратные подружки,
Да, что скрывать теперь, родитель,
И КПЗ и вытрезвитель,
Все было мне тогда – обитель.

Теперь, конечно, так нельзя.
Тогда же сплошь друзья, друзья,
Да бесконечные досуги,
И снова выпивка, подруги –
Кругом один родной народ,
Да праздных лиц круговорот.
Мой водоем сражала тина.
И время было из пучины
Уж выплывать. Я затаился,
Я отсиделся, изменился.
Со многими тотчас простился –
Пора и делать что-нибудь.
Я выбрал свой особый путь.

Теперь один бежал я к счастью.
Всему, мой друг, свои года.
И счастлив стал я в одночасье,
Вкушая тишь... Одна беда –
Сокурсник или одноклассник
(в старинных пьянках соучастник)
Меня поймает во дворе,
Воспомнит о былой поре,
К себе затащит, и давай:
"Ну, что сидим? Ну, наливай!
Допей, дурная голова..."
Я все терплю, хоть и едва.
Добьют бессмертные слова:

"Старик, давай-ка глянем фотки!
Вот это мы, вот ящик водки;
Мы за столом, на нем, под ним;
Скучает трезвенник Ефим;
Вот лысый морду ему бьет;
Ефим – на брудершафт с ним пьет;
Мы все – поем "Мороз, мороз";
Вот с пляжа девочек подвез
Наш ненасытный Казанова;
Не помню что-то я такого;
Вот лысый бьет Ефима снова;
Ох, Казанова! Ох, проказник!
Не правда ли, отменный праздник!"

Уж не люблю такой сценарий,
Но блажь чужую не сужу.
По мне – я в праздник в планетарий,
Иль прямо к звездам выхожу.
Бутыль шампанского открою,
Строфу светилам посвящу;
Подняв бокал над головою,
В лучах седых затрепещу,
Небесной братье возвещу
Души иссохнувшей порывы;
Да сердца громкие разрывы
Пошлю в галактику к богам,
Иль ближе – к отчим берегам.

Мне говорят: "Что за потребность
Взывать ко звездам в наши дни,
К богам испытывая ревность –
Давно раскрыты все они;
Покойся же, наивный путник,
Уже и телескоп и спутник
Сорвали тайну бытия..."
Быть может... но не верю я
Тем механическим приборам,
Мужей науки хладным взорам...
Нет! Не звучала б песнь моя!
И я б не создал свой рассказ
Под тусклым светом мертвых масс.

Сплошную тьму в небес борозды
Посеял мрачный пессимист.
Поэт же все глядит на звезды,
И взгляд его и свят и чист,
И свет его небесный греет,
Тьма, хоть и есть, но не довлеет,
И ввысь летит его душа,
А бренно тело не спеша
Тропой земною где-то бродит –
Небесный царь его уводит
В обители миров своих.
Поэт там, воспевая их
Слагает свой высокий стих,

Ведь в них истоки бытия –
Веселье, молодость, друзья!

Небо,облака-это небесная река
Хочу взмыть в небеса,но порваны крылья
Не хочу жить,хочу улететь...или даже умереть!
Мне всё равно,
Ведь жизнь-это всё равно,что смерть,
От неё не уйти,от неё не сбежать!
Остаюсь я одна,на душе пустота...
Один шаг из окна,и подо мною земля
Всего один прыжок,и ветер дует в лицо,
Но приближается земля,и на асфальте кровь...
Мои крылья изорваны,из головы идёт кровь,
Багровая струйка,ползет по щеке,
Врачи и менты прилетели ко мне,
Белые халаты,спасают мою жизнь,
Последний вздох и мне уже не жить!
Плачут родные,плачут друзья,
Но мне всё равно-я теперь не одна!

Кашель и вздох,взгляд в потолок,
Грусть и тоска,одно слово-он лох!
Но грущу и скучаю,я по нему,
И никак нету силы,
Сказать правду ему.
Он сейчас далеко,
Он скучает по мне,
Его сердце тревожит,
Лишь память о мне.
Я стою на платформе,жду только его,
Но он не приедет,
Не дождусь я его!
Я звоню ему,а в ответ тишина,
Я приеду к нему,но там лишь пустота.
Я оставлю записку ему на окне,
Но он не прочтёт-он забыл обо мне...

Он шёл по асфальту,
В руке зажимая колючую розу.
Его сердце пылало от вечной любви,
Душа окрылённая к небу рвалась,
А в мыслях его был лишь образ любимый,
Не отпускающий разум ни на минуту.
Он шёл к ней навстречу,
Искал он слова,
Краснел он от мыслей своих,
И от чувст,скрывавшихся в сердце
До этого дня...

Утром кладбищенский сторож привычно,
Делал обход, нет ли в чем нарушенья...
"Как-то сегодня здесь необычно",-
Пробормотал и застыл в изумленьи:
Статуя ныне покойного друга
В римском обличьи ладошку сжимает
Мраморной дочки своей. Воет вьюга...
"эх, вот те на... Мать-то даже не знает... "
Так и стоят они, статуя папы
Кутает девочку в римскую тогу.
Девочка держит зайчишку за лапу...
Долго ль стоять им, известно лишь Богу...

Что показывать сердце разбитое,
Повторять, что я сноб… Да бросьте.
Я вас ежесекундно впитываю.
Всеми фибрами, всеми порами
Даже этого, у которого
Вместо зубов компостер.

Зацепившись за свет в окне
Я стою посредине лужи.
Почему дозарезу мне
Те, кому я совсем не нужен.

Хотела я с тобою быть нечестной,
Хотела я с тобою быть чужой.
Но мне теперь уже не интересно,
Один ты или снова ты с другой.
Мне дела нет до этого романа,
И жизнь моя теперь не сериал,
И губы не сжимаю я упрямо,
Читая, что в письме ты написал.
Ты, может быть, наивный и жестокий,
А может быть, ты просто делал вид.
Я не хочу перечислять твои пороки,
Я не хочу об этом говорить!
И пусть ты долго будешь извиняться,
Пытаться будешь спрятать виноватый взгляд…
Скажу тебе: не надо извиняться!
Так суждено. Никто не виноват.
И дела нет теперь до извинений,
Хоть сердце и запрыгало в груди.
Отвечу я без всяческих сомнений,
Все лучшее, конечно, впереди!..

Боль выкорчевана
Давно.
Я упакована
В кимоно.
Вы – позабытые -
В вине,
Но вновь открытые
Во сне.
Воспоминания
Во мне.
Все испытания -
В тебе.
И забывается
В душе,
Душа утопляется
В вине.
Вино красно-белое
Во мне,
И я красно-белая
В вине.
И все растворяется
Во мне,
И я растопляюсь вся
В вине.
И получается:
Я одна.
Все забывается.
Чья вина?
И я позабытая
В себе,
С душою, убитою
В вине.
Я вся красно-белая
Сама,
Вокруг черно-синяя
Весна.

Вот лежу я, купаясь в мечтах ни о чём,
Слышу вкрадчивый шорох... Он ближе и ближе...
Открываю сомлевшие очи и вижу
Чрезвычайно пушистый оранжевый ком:

Мирным, мягким клубочком свернувшись, лиса
Проглотила росинку, легла со мной рядом,
Одарила меня понимающим взглядом
И, прищурившись, стала глазеть в небеса.

Фигурально к плечу прижимаясь плечом,
Мы лежали в молчании друг подле друга,
Мне казалась лиса самой близкой подругой,
С коей можно мечтать в унисон ни чём.

А потом она встала и тихо ушла,
Скрывшись, словно видение, а зарослях леса.
Да, и мне уж пора в будни, полные стресса:
Дом, работа и важные очень дела.

.....................................

Каждый день, как чумная, бегу я туда
И лежу в той же позе, на той же опушке!
Но лисы – самой близкой по духу подружки,
Я, увы, не видала с тех пор никогда.